Расскажу я тебе историю， которую сам слышал в детстве. Всякий раз， как она мне вспоминалась потом， она казалась мне все лучше и лучше： с историями ведь бывает то же， что со многими людьми， и они становятся с годами все лучше и лучше， а это куда как хорошо！
Тебе ведь случалось бывать за городом， где ютятся старые-престарые избушки с соломенными кровлями？ Крыши у них поросли мхом и травой， на коньке непременно гнездо аиста， стены покосились， окошки низенькие， и открывается всего только одно. Хлебная печь выпячивает на улицу свое толстенькое брюшко， а через изгородь перевешивается бузина. Если же где случится лужица воды， там уж， глядишь， утка и утята плавают и корявая ива приткнулась. Ну и， конечно， возле избушки есть и цепная собака， что лает на всех и каждого.
Вот точь-в-точь такая-то избушка и стояла у нас за городом， а в ней жили старички - муж с женой. Как ни скромно было их хозяйство， а кое без чего они все же могли бы и обойтись - была у них лошадь， кормившаяся травой， что росла у придорожной канавы. Муж ездил на лошадке в город， одалживал ее соседям， ну， а уж известно， за услугу отплачивают услугой！ Но все-таки выгоднее было бы продать эту лошадь или поменять на что-нибудь более полезное. Да вот на что？
- Ну， уж тебе это лучше знать， муженек！ - сказала жена. - Нынче как раз ярмарка в городе， поезжай туда да и продай лошадку или поменяй с выгодой. Уж что ты сделаешь， то и ладно. Поезжай с богом.
И она повязала ему на шею платок - это-то она все-таки умела делать лучше мужа， - завязала его двойным узлом； очень шикарно вышло！ Потом пригладила шляпу старика ладонью и поцеловала его в губы. И вот поехал он в город на лошади， которую надо было или продать， или обменять. Уж он-то знал свое дело！
Солнце так и пекло， на небе ни облачка！ Пыль на дороге стояла столбом， столько ехало и шло народу - кто в тележке， кто верхом， а кто и просто пешком. Жара была страшная： солнцепек и ни малейшей тени по всей дороге.
Шел среди прочих и какой-то человек с коровой； вот уж была корова так корова！ Чудесная！ "Верно， и молоко дает чудесное！ - подумал наш крестьянин. - То-то была бы мена， если бы сменять на нее лошадь！"
- Эй ты， с коровой！ - крикнул он. - Постой-ка！ Видишь мою лошадь？ Я думаю， она стоит дороже твоей коровы！ Но так и быть： мне корова сподручнее. Поменяемся？
- Ладно！ - ответил тот， и они поменялись.
Дело было слажено， и крестьянин мог повернуть восвояси - он ведь сделал то， что задумал： но раз уж он решил побывать на ярмарке， так и надо было， хотя бы для того только， чтоб поглядеть на нее. Вот и пошел он с коровой дальше. Шагал он быстро， корова не отставала， и они скоро нагнали человека， который вел овцу. Добрая была овца： в теле и шерсть густая.
"Вот бы мне такую！ - подумал крестьянин. - Этой бы хватило травы на нашем краю канавы， а зимою ее и в избушке можно держать. И то сказать， нам сподручнее держать овцу， чем корову. Поменяться， что ли？"
Владелец овцы охотно согласился， мена состоялась， и крестьянин зашагал по дороге с овцой. Вдруг у придорожного плетня он увидал человека с большим гусем под мышкой.
- Ишь гусище-то у тебя какой！ - сказал крестьянин. - У него и жира и пера вдоволь. А ведь любо было бы поглядеть， как он стоит на привязи у нашей лужи！ Да и старухе моей было бы для кого собирать отбросы！ Она часто говорит： "Ах， кабы у нас был гусь！" Ну вот， теперь есть случай добыть его…… и она его получит！ Хочешь меняться？ Дам тебе за гуся овцу да спасибо в придачу！
Тот не отказался， и они поменялись； крестьянин получил гуся. Вот и до городской заставы рукой подать. Толкотни на дороге прибавилось， люди и животные， сбившись толпой， шли по канаве и даже по картофельному полю сторожа. Тут бродила курица сторожа， но ее привязали к изгороди веревочкой， чтобы она не испугалась народа и не отбилась от дома. Короткохвостая была курица， подмигивала одним глазом и вообще на вид хоть куда. "Куд-кудах！" - бормотала она. Что хотела она этим сказать， не знаю， но крестьянин， слушая ее， думал： "Лучше этой курицы я и не видывал. Она красивее наседки священника； вот бы нам ее！ Курица везде сыщет себе зернышко， почитай что сама себя прокормит！ Право， хорошо было бы сменять на нее гуся".
- Хочешь меняться？ - спросил он у сторожа.
- Меняться？ Отчего ж！ - ответил тот.
И они поменялись. Сторож взял себе гуся， а крестьянин - курицу. Немало-таки дел сделал он на пути в город， а жара стояла ужасная， и