Видит Еруслан Лазаревич： оборонять королевство некому. Да и войска у Данилы Белого нагнано тьма-тьмущая. Разгорелось сердце молодецкое， раззудилось плечо богатырское： хлестнул он плетью Ороша Вещего и поскакал к городу.
Увидали неприятели - скачет прямо на них богатырь. Переполошились， загалдели：
- Богатырь едет Картаусу на подмогу！ Сам князь Данила Белый повел конников навстречу и кричит：
- Живым его берите， ребятушки！
А Еруслан Лазаревич разогнал коня и как вихрь налетел на Данилиных конников. Рубит мечом и колет копьем направо и налево， а Орош Вещий грудью коней валит， всадников поверженных копытами топчет. И скоро все поле усеялось телами. Остальные конники， кто успел， разбежались.
В ту пору увидал Еруслан Лазаревич самого Данилу Белого， нагнал его， ударил тупым концом копья долгомерного и вышиб из седла…… Ступил ему на грудь Орош Вещий. Взмолился князь Данила：
- Оставь меня в живых， храбрый， могучий богатырь！ Клятву даю， что ни один мой воин не переступит веки-во-веки границы Картаусова королевства！ Детям и внукам своим закажу не воевать с вашим королевством.
- Будь по-твоему， - сказал Еруслан Лазаревич， - но， если когда-нибудь клятву нарушишь， тогда пощады не будет！
- Век твое великодушие буду помнить и клятвы моей не нарушу！ - сказал Данила Белый， поднялся на ноги， тотчас приказал снять осаду и повел свои войска прочь от Картаусова королевства.
В городе увидели： уходят вражеские войска. И вдруг закричали：
- Да ведь это Еруслан Лазаревич， сынок князя Лазаря Лазаревича！
Весть эта скоро дошла до Лазаря Лазаревича и до самого короля.
Отец с матерью и король Картаус с ближними боярами вышли из главных ворот и с великими почестями встретили Еруслана Лазаревича. Мать от радости плакала и обнимала сына. Король Картаус прослезился и проговорил：
- Не знаю， чем отблагодарить тебя， Еруслан Лазаревич， за то， что спас ты нас всех и наш стольный город. А за старое， за давнее обиды на меня не держи. То дело прошлое. А теперь гостя желанного надо кормить， поить！…… Выкатите бочки с вином да с медами стоялыми！ - король приказал. - Пусть сегодня все угощаются и прославляют силу и удаль славного могучего богатыря Еруслана Лазаревича！
Три дня тот пир продолжался. А на четвертый день Еруслан Лазаревич поблагодарил короля Картауса за угощение， низко отцу с матерью поклонился и сказал：
- Долго мы были в разлуке. Много разных земель и городов я повидал， а все равно не усидеть мне дома. Охота еще на белый свет поглядеть и себя показать. Отпустите меня， любезные батюшка и матушка！ А если доведется встретить суженую， дайте родительское благословение.
Отец с матерью прекословить не стали. Благословили сына и начали собирать в путь-дорогу.
- Не удержишь такого сокола в родительском доме. Сам был молодой， по себе знаю！ - сказал Лазарь Лазаревич. - Пусть поездит， потешится！
Оседлал Еруслан Лазаревич своего Ороша Вещего， надел на себя доспехи богатырские， распрощался с домашними и поехал.
Выехал из своего города и подумал： “Сперва я поеду в славное Индийское царство， погляжу， что за богатырь Ивашка Белая епанча， Сарацинская шапка. А оттуда в Вахрамеево царство заеду. Охота повидать Марфу Вахрамеевну”.
Ехал Еруслан долго ли， коротко ли， близко ли， далеко ли， стал подъезжать к славному Индийскому царству. Смотрит： впереди застава， а возле заставы спит-лежит богатырь. “По всему видать， это и есть богатырь Ивашка Белая епанча， Сарацинская шапка”， - подумал Еруслан Лазаревич. Подъехал совсем близко， а богатырь и ухом не ведет， спит， похрапывает.
Перегнулся Еруслан с седла и крепко стегнул его ременной плетью：
- Этак ли на заставе стоят， царство охраняют？ Тут кто хочешь пройдет， проедет， а ты спишь， прохлаждаешься！
Ивашка Белая епанча， Сарацинская шапка вскочил на ноги и сердито закричал：
- Кто ты есть таков？ - За палицу схватился. - Мимо меня вот уже скоро тридцать лет тому， как зверь не прорыскивал， птица не пролетала и ни один человек не проезжал！ А ты вздумал со мной шутить шутки нехорошие， плетью бить осмелился！ Я ведь тебя на ладонь положу， а другой прихлопну， и останется от тебя мокрое место！ Поедем-ка в поле， я тебя проучу！
Оседлал коня， надел доспехи， и поехали они в чистое поле в смертную игру играть， силой мериться.