Жили дед и баба. Ничего у них в хозяйстве не было， одна только курочка Хохлатка.
Жили они， жили и дожились до того， что и варить-то больше нечего. Вот дед и говорит бабе：
— Баба， а баба， свари， пожалуй. Хохлатку， а то что ж？……
Замахала баба руками：
— И что ты， дед， надумал！ Уж лучше будем голодные， а Хохлатку варить я не дам.
Услыхала то курочка， побежала во двор， нашла там бобовое зёрнышко и принесла его бабе.
Говорит дед：
— Вот и хорошо！ Свари， баба， хоть этот бобочек.
Поглядела старуха на бобок：
— Дед мой， дед， да какая ж с одного-то бобочка еда？ Я для него и горшка не подберу. Лучше давай-ка посадим его. А как вырастет， испечём целый бобовый пирог.
— А где ж мы его посадим？ — спрашивает дед.
— В поле.
— В поле его ворона выклюет.
— Ну， во дворе.
— Во дворе его курица выгребет.
— Давай посадим его тогда под полатями， в хате.
— Ладно，— согласился дед и посадил бобовое зёрнышко под полатями， в хате.
Взошёл бобок и давай расти. Рос， рос， упёрся в полати.
— Что нам， баба， делать？ — спрашивает дед.
— Надо полати разбирать. Разобрал дед полати， а боб растёт и растёт — вырос до самого потолка.
— Что нам， баба， делать？ — опять спрашивает дед.
— Надо потолок разбирать.
Разобрал дед потолок， а боб растёт и растёт — вырос под самую крышу.
Дед и крышу разобрал. Выглянул бобок на свет и давай расти ещё веселей. Вырос до самого неба.
Взял тогда дед мешок， полез по стеблю на небо， собрал спелые стручки и назад воротился.
Обрадовалась баба： принёс дед целый мешок бобовых стручков.
— Ну， теперь-то мы уж пирога наедимся！ Пошелушила баба стручки， высушила бобы на печи， смолола и замесила в деже на пирог тесто.
А тесто подымается и подымается — лезет оно вон из дежи. Положила его баба на лопату， вылепила пирог， разукрасила разными узорами， чтоб был покрасивей， и в печь.
А пирог растёт и растёт — из печи на шесток лезет. Открыла баба заслонку， а он прыг в хату， из хаты за порог и убежал-Бросились дед с бабой догонять пирог. Да где там！…… Так и не догнали.
Прикатился пирог в лес. А тут навстречу ему рыжая лиса. Схватила она пирог， выела мякиш， в серёдку шишек напихала и побежала с пирогом к пастушкам.
Нашла в поле пастушков и говорит：
— Пастушки， пастушки， дайте мне бычка-третьячка， я вам за это пирог дам.
Видят пастушки — хорош пирог у лисы： жёлтенькая корочка так и блестит， так и хочется его отведать. Подумали и отдали бычка-третьячка.
— Только смотрите ж не ешьте пирог， пока я не заеду за горку，— говорит лиса.
Села она верхом на бычка и поехала. И только скрылась за горкой， пастушки и говорят：
— Сядем на песочке， съедим по кусочку！ Разломили пирог， а в нём одни только шишки еловые…… Обманула их лисица-хитрица！
Едет лиса на бычке， видит — стоит на дороге пустая повозка， а недалеко человек пашет. Подкралась она тихонько к повозке， запрягла в неё бычка-третьячка， уселась на мягкой соломе и едет себе дальше， кнутом бычка погоняет.
Приехала в лес. Идёт ей навстречу волк. Набегался， уморился， еле ноги волочит.
— Куда， кума， едешь？ — спрашивает.
— За тридевять земель， в тридесятое царство.
— Зачем？
— Там， говорят， столько кур， что и коршуны их не клюют……
— А бараны в том царстве водятся？ — облизнулся волк.
— Да там их хоть пруд пруди！
— О лисичка-сестричка， возьми и меня с собой： подвези хотя бы мой хвост.
— Что ж один-то хвост везти？ Садись весь ты. Сел волк. Едут дальше. Встречают медведя.
— Куда， кумовья， едете？
— За тридевять земель， в тридесятое царство……
— Зачем？
— Там， говорят， и коршуны кур не клюют，— отвечает лиса.
— Да там， говорят， и баранов хоть пруд пруди，— поддакивает волк.
— А мёду там много？
— Да там， говорят， медовые реки текут！ Обрадовался медведь：
— Так возьмите и меня с собой. Хоть одну лапу подвезите.
— Что ж одну лапу везти？ Уж садись ты весь. Уселись втроём， едут дальше. Вдруг сломалась оглобля.
Говорит лиса медведю：
— Ступай， кум， принеси оглоблю. Пошёл медведь в лес， нашёл вывороченную ель и притащил к повозке. Увидела лиса， раскричалась：
— Ах ты， медведище， ах ты， дурачище， разве это дерево для оглобли！ — И к волку： — Ступай， кум， принеси-ка оглоблю потоньше.