- Пип！ - сказали они и принялись мести землю хвостами， косясь на розы одним глазом. Прошло немного времени， и они узнали в розах своих старых соседей. И это действительно было так. Художник， срисовавший розовый куст и обгорелые развалины дома， выпросил у хозяев позволение выкопать куст и подарил его строителю музея. Прекраснее этих роз не было на свете， и строитель посадил весь куст на могиле Торвальдсена. И теперь розы цвели над ней как живое воплощение красоты и отдавали свои алые душистые лепестки на память людям， приезжавшим сюда из далеких стран.
- Вас определили на должность здесь в городе？ - спросили воробьи， и розы кивнули им： они тоже узнали своих сереньких соседей и очень обрадовались встрече с ними.
- Как хороша жизнь！ - сказали они. - Жить， цвести， встречаться со старыми друзьями， ежедневно видеть вокруг себя ласковые лица！ Тут каждый день словно великий праздник.
- Пип！ - сказали воробьи между собой. - Да это и вправду наши старые соседки. Мы-то знаем， откуда они взялись - с деревенского пруда！ Пип！ Ишь， в какую честь попали！ Вот уж истинно счастье дается иным во сне. И что хорошего в этих красных кляксах， ума не приложу. А вон торчит увядший лепесток. Видим， видим！
И они клевали его до тех пор， пока он не упал， но розовый куст стоял все такой же свежий и зеленый. Розы благоухали на солнце над могилой Торвальдсена и склонялись к самой плите， как бы венчая своей красотой его бессмертное имя.