Мотылек вздумал жениться. Естественно， ему хотелось взять за себя хорошенький цветочек.
Он посмотрел вокруг： цветки сидели на своих стебельках тихо， как и подобает еще не просватанным барышням. Но выбрать было ужасно трудно， так много их тут росло.
Мотыльку надоело раздумывать， и он порхнул к полевой ромашке. Французы зовут ее Маргаритой и уверяют， что она умеет ворожить， и она вправду умеет ворожить. Влюбленные берут ее и обрывают лепесток за лепестком， приговаривая： "Любит？ Не любит？" - или что-либо в этом духе. Каждый спрашивает на родном языке. Вот и мотылек тоже обратился к ромашке， но обрывать лепестков не стал， а перецеловал их， считая， что всегда лучше брать лаской.
- Матушка Маргарита， полевая ромашка！ - сказал он. - Вы умеете ворожить！ Укажите же мне мою суженую. Тогда я хоть сразу могу посвататься！
Но ромашка молчала - она обиделась. Она была девицей， а ее вдруг назвали матушкой. Как вам это понравится？
Мотылек спросил еще раз， потом еще - ответа все нет. Ему это надоело， и он полетел прямо свататься.
Дело было ранней весной. Всюду цвели подснежники и крокусы.
- Недурны， - сказал мотылек， - миленькие барышни. Только…… зеленоваты больно！
Мотылек， как и все юноши， искал девиц постарше.
Потом он оглядел других и нашел， что анемоны горьковаты， фиалки немножко сентиментальны， тюльпаны-щеголихи， нарциссы - простоваты， цветы липы и малы и родни у них пропасть， яблоневые цветы хоть и почти как розы， да недолговечны： пахнуло ветром - и нет их， стоит ли и жениться？ Горошек понравился ему больше всех： бело-розовый， просто кровь с молоком， нежный， изящный， да и на кухне лицом в грязь не ударит. Мотылек совсем уж было собрался посвататься， да вдруг увидел рядом стручок с увядшим цветком.
- Это кто же？ - спросил он.
- Сестрица моя， - отвечал горошек.
- Стало быть， и вы такая будете？
Испугался мотылек и упорхнул прочь.
Через изгородь перевешивалась целая толпа цветков жимолости. Но эти барышни с вытянутыми желтыми физиономиями были ему совсем не по вкусу. Ну， а что же было ему по вкусу？ Поди узнай！
Прошла весна， прошло лето， настала осень， а мотылек не подвинулся со своим сватовством ни на шаг. Появились новые цветы в роскошных нарядах， да что толку？ Стареющее сердце все больше и больше начинает тосковать по весенней свежести， по живительному аромату юности. Не искать же этого у осенних георгинов и штокроз？ И мотылек полетел к кудрявой мяте.
- На ней нет особых цветов， она вся сплошной благоухающий цвет， ее-то я и возьму в жены！
И он посватался.
Но мята листочком не шелохнула и сказала только：
- Дружба - и больше ничего. Мы оба стары. Друзьями мы еще можем быть， но жениться？…… Нет， что за дурачество на старости лет！
Так и остался ни с чем мотылек. Уж больно много он перебирал， а это не дело. Вот и остался старым холостяком.
Скоро налетела непогода с дождем и изморозью. Поднялся холодный ветер. Дрожь пробирала старые， скрипучие ивы. Несладко было разгуливать по ветру в летнем платье. Но мотылек и не разгуливал. Ему как-то удалось залететь в комнату， там топилась печь и было тепло， как летом. Жить бы да поживать здесь мотыльку. Но что это за жизнь！
- Мне нужны солнце， свобода и хоть самый маленький цветочек！ - сказал мотылек， полетел и ударился об оконное стекло.
Тут его увидали， пришли от него в восторг， проткнули булавкой и посадили в ящичек с прочими редкостями. Большего для него и сделать было невозможно.
- Теперь я сижу на стебельке， как цветы！ - сказал мотылек. - Не особенно-то это сладко. Ну да зато вроде как женился： тоже сидишь крепко.
Этим он и утешался.
- Плохое утешение！ - сказали комнатные цветы.
"Ну， комнатным цветам не очень-то верь！ - думал мотылек. - Они уж чересчур близко знаются с людьми".