О， как горько она плакала！ Но никому не смела бедняжка доверить своего горя. Окно стояло отворенным целый день， крошка эльф легко мог выпорхнуть в сад и лететь к розам и другим цветам， но ему не хотелось оставлять бедняжку одну. На окне в цветочном горшке росла роза； он уселся в один из ее цветов и глаз не сводил с убитой горем девушки. Брат ее несколько раз входил в комнату и был злобно-весел； она же не смела и заикнуться ему о своем горе.
Как только настала ночь， девушка потихоньку вышла из дома， отправилась в рощу прямо к липе， разбросала сухие листья， разрыла землю и нашла убитого. Ах， как она плакала и молила бога， чтобы он послал смерть и ей.
Она бы охотно унесла особой дорогое тело， да нельзя было， и вот она взяла бледную голову с закрытыми глазами， поцеловала холодные губы и отряхнула землю с прекрасных волос.
- Оставлю же себе хоть это！ - сказала она， зарыла тело и опять набросала на то место сухих листьев， а голову унесла с собой， вместе с небольшою веточкой жасмина， который цвел в роще.
Придя домой， она отыскала самый большой цветочный горшок， положила туда голову убитого， засыпала ее землей и посадила жасминовую веточку.
- Прощай！ Прощай！ - прошептал крошка эльф： он не мог вынести такого печального зрелища и улетел в сад к своей розе， но она уже отцвела， и вокруг зеленого плода держалось всего два-три поблекших лепестка.
- Ах， как скоро приходит конец всему хорошему и прекрасному！ - вздохнул эльф.
В конце концов он отыскал себе другую розу и уютно зажил между ее благоухающими лепестками. Но каждое утро летал он к окну несчастной девушки и всегда находил ее всю в слезах подле цветочного горшка. Горькие слезы ручьями лились на жасминовую веточку， и по мере того как сама девушка день ото дня бледнела и худела， веточка все росла да зеленела， пуская один отросток за другим. Скоро появились и маленькие белые бутончики； девушка целовала их， а злой брат сердился и спрашивал， не сошла ли она с ума； иначе он ничем не мог объяснить себе эти вечные слезы， которые она проливала над цветком. Он ведь не знал， чьи закрытые глаза， чьи розовые губы превратились в землю в этом горшке. А бедная сестра его склонила раз голову к цветку， да так и задремала； как раз в это время прилетел крошка эльф， прильнул к ее уху и стал рассказывать ей о последнем ее свидании с милым в беседке， о благоухании роз， о любви эльфов…… Девушка спала так сладко， и среди этих чудных грез незаметно отлетела от нее жизнь. Она умерла и соединилась на небе с тем， кого так любила.
На жасмине раскрылись белые цветы， похожие на колокольчики， и по всей комнате разлился чудный， нежный аромат - только так могли цветы оплакать усопшую.
Злой брат посмотрел на красивый цветущий куст， взял его себе в наследство после умершей сестры и поставил у себя в спальне возле самой кровати. Крошка эльф последовал за ним и стал летать от одного колокольчика к другому： в каждом жил маленький дух， и эльф рассказал им всем об убитом молодом человеке， о злом брате и о бедной сестре.
- Знаем！ Знаем！ Ведь мы выросли из глаз и из губ убитого！ - ответили духи цветов и при этом как-то странно покачали головками.
Эльф не мог понять， как могут они оставаться такими равнодушными， полетел к пчелам， которые собирали мед， и тоже рассказал им о злом брате. Пчелы пересказали это своей царице， и та решила， что все они на следующее же утро накажут убийцу.
Но ночью - это была первая ночь после смерти сестры， - когда брат опал близ благоухающего жасминового куста， каждый колокольчик раскрылся， и оттуда вылетел невидимый， но вооруженный ядовитым копьем дух цветка. Все они подлетели к уху спящего и стали нашептывать ему страшные сны， потом сели на его губы и вонзили ему в язык свои ядовитые копья.
- Теперь мы отомстили за убитого！ - сказали они и опять спрятались в белые колокольчики жасмина.
Утром окно в спальне вдруг распахнулось， и влетели эльф и царица пчел с своим роем； они явились убить злого брата.
Но он уже умер. Вокруг постели толпились люди и говорили：
- Его убил сильный запах цветов.
Тогда эльф понял， что то была месть цветов， и рассказал об этом царице пчел， а она со всем своим роем принялась летать и жужжать вокруг благоухающего куста. Нельзя было отогнать пчел， и кто-то из присутствовавших хотел унести куст в другую комнату， но одна пчела ужалила его в руку， он уронил цветочный горшок， и тот разбился вдребезги.