За тридевять земель， в тридесятом государстве жил-был царь с царицею； детей у них не было. Поехал царь по чужим землям， по дальним сторонам， долгое время домой не бывал； на ту пору родила ему царица сына， Ивана-царевича， а царь про то и не ведает.
Стал он держать путь в свое государство， стал подъезжать к своей земле， а день-то был жаркий-жаркий， солнце так и пекло！ И напала на него жажда великая； что ни дать， только бы воды испить！ Осмотрелся кругом и видит невдалеке большое озеро； подъехал к озеру， слез с коня， прилег на землю и давай глотать студеную воду. Пьет и не чует беды； а царь морской ухватил его за бороду.
- Пусти！ - просит царь.
- Не пущу， не смей пить без моего ведома！
- Какой хочешь возьми откуп - только отпусти！
- Давай то， чего дома не знаешь.
Царь подумал-подумал…… Чего он дома не знает？ Кажись， все знает， все ему ведомо， - и согласился. Попробовал - бороду никто не держит； встал с земли， сел на коня и поехал восвояси.
Вот приезжает домой， царица встречает его с царевичем， такая радостная； а он как узнал про свое милое детище， так и залился горькими слезами. Рассказал царевне， как и что с ним было， поплакали вместе， да ведь делать-то нечего， слезами дела не поправишь.
Стали они жить по-старому； а царевич растет себе да растет， словно тесто на опаре - не по дням， а по часам， - и вырос большой.
“Сколько ни держать при себе， - думает царь， а отдавать надобно： дело неминучее！” Взял Ивана-царевича за руку， привел прямо к озеру.
- Поищи здесь， - говорит， - мой перстень； я ненароком вчера обронил.
Оставил одного царевича， а сам повернул домой.
Стал царевич искать перстень， идет по берегу， и попадается ему навстречу старушка.
- Куда идешь， Иван-царевич？
- Отвяжись， не докучай， старая ведьма！ И без тебя досадно.
- Ну， оставайся с богом！
И пошла старушка в сторону.
А Иван-царевич пораздумался： “За что обругал я старуху？” Дай ворочу ее； старые люди хитры и догадливы！ Авось что и доброе скажет“. И стал ворочать старушку：
- Воротись， бабушка， да прости мое слово глупое！ Ведь я с досады вымолвил： заставил меня отец перстень искать， хожу-высматриваю， а перстня нет как нет！
- Не за перстнем ты здесь： отдал тебя отец морскому царю； выйдет морской царь и возьмет тебя с собою в подводное царство.
Горько заплакал царевич.
- Не тужи， Иван-царевич！ Будет и на твоей улице праздник； только слушайся меня， старуху. Спрячься вон за тот куст смородины и притаись тихохонько. Прилетят сюда двенадцать голубиц - все красных девиц， а вслед за ними и тринадцатая； станут в озере купаться； а ты тем временем унеси у последней сорочку и до сих пор не отдавай， пока не подарит она тебе своего колечка. Если не сумеешь этого сделать， ты погиб навеки； у морского царя кругом всего дворца стоит частокол высокий， на целые на десять верст， и на каждой спице по голове воткнуто； только одна порожняя， не угоди на нее попасть！
Иван-царевич поблагодарил старушку， спрятался за смородиновый куст и ждет поры-времени.
Вдруг прилетают двенадцать голубиц； ударились о сыру землю и обернулись красными девицами， все до единой красоты несказанной： ни вздумать， ни взгадать， ни пером написать！ Поскидали платья и пустились в озеро： играют， плещутся， смеются， песни поют.
Вслед за ними прилетела и тринадцатая голубица； ударилась о сыру землю， обернулась красивой девицей， сбросила с белого тела сорочку и пошла купаться； и была она всех пригожее， всех красивее！
Долго Иван-царевич не мог отвести очей своих， долго на нее заглядывался да припоминал， что говорила ему старуха， подкрался тихонько и унес сорочку.
Вышла из воды красная девица， хватилась - нет сорочки， унес кто-то； бросились все искать： искали， искали - не видать нигде.
- Не ищите， милые сестрицы！ Улетайте домой； я сама виновата - недосмотрела， сама и отвечать буду.
Сестрицы - красные девицы ударились о сыру землю， сделались голубицами， взмахнули крыльями и полетели прочь. Осталась одна девица， осмотрелась кругом и промолвила：
- Кто бы ни был таков， у кого моя сорочка， выходи сюда； коли старый человек - будешь мне родной батюшка， коли средних лет - будешь братец любимый， коли ровня мне - будешь милый друг！
Только сказала последнее слово， показался Иван-царевич. Подала она ему золотое колечко и говорит：