С этими словами тень ушла.
- Как это все-таки странно！ - сказал ученый.
Шли дни и годы， и вот тень опять явилась к нему.
- Ну， как дела？ - спросила она.
- Увы！ - отвечал ученый. - Я пишу об истине， добре и красоте， а никому до этого и дела нет. Я просто в отчаянии， меня это так огорчает！
- А меня нет！ - сказала тень. - Я все толстею， и именно к этому надо стремиться. Да， не умеете вы жить на свете. Еще заболеете， пожалуй. Вам надо путешествовать. Я как раз собираюсь летом в небольшое путешествие， поедете со мной？ Мне нужен компаньон， так не поедете ли вы в качестве моей тени？ Право， ваше общество доставило бы мне большое удовольствие. Все издержки беру на себя！
- Ну， это уж слишком！ - сказал ученый.
- Да ведь как взглянуть на дело！ - сказала тень. - Поездка принесла бы вам большую пользу！ Стоит вам согласиться быть моей тенью - и вы поедете на всем готовом.
- Вы сумасшедший！ - сказал ученый.
- Но ведь таков мир， - сказала тень. - Таким он и останется！
И тень ушла.
А ученому приходилось круто， его снедали печаль и забота. Он писал об истине， добре и красоте， а люди в этом нисколько не разбирались. Наконец он совсем расхворался.
- Вы неузнаваемы， вы стали просто тенью！ - говорили ученому люди， и он весь дрожал от мысли， мелькавшей у него при этих словах.
- Вам следует побывать на водах！ - сказала тень， опять заглянув к нему. - Ничего другого не остается！ Я готов взять вас с собой ради старого знакомства. Я беру на себя все издержки по путешествию， а вы будете описывать поездку и развлекать меня в дороге. Я собираюсь на воды： у меня что-то не отрастает борода， а это своего рода болезнь - борода нужна！ Ну， будьте благоразумны， принимайте мое предложение. Ведь мы же поедем как товарищи.
И они поехали. Тень стала хозяином， хозяин - тенью. Они были неразлучны： и ехали， и беседовали， и ходили всегда вместе， то бок о бок， то тень впереди ученого， то позади， смотря по положению солнца. Но тень отлично умела держаться хозяином， и ученый как-то не замечал этого. Он вообще был добродушный， славный， сердечный человек， и вот раз возьми да и скажи тени：
- Мы ведь теперь товарищи， да и выросли вместе， не выпить ли нам на брудершафт？ Это будет по-приятельски！
- В ваших словах много искреннего доброжелательства， - сказала тень-господин. - И я тоже хочу быть с вами откровенным. Вы человек ученый и， вероятно， знаете， какими странностями отличается натура человеческая. Некоторым， например， неприятно дотрагиваться до серой бумаги， у других мороз по коже подирает， если при них провести гвоздем по стеклу. Вот такое же ощущение овладевает и мною， когда вы говорите мне "ты". Это меня угнетает， я чувствую себя как бы низведенным до прежнего моего положения. Вы понимаете， это просто ощущение， тут нет гордости. Я не могу позволить вам говорить мне "ты"， но сам охотно буду говорить с вами на "ты". Таким образом， ваше желание будет исполнено хотя бы наполовину.
И вот тень стала говорить своему бывшему хозяину "ты".
"Это， однако， никуда не годится， - подумал ученый. - Я должен обращаться к нему на "вы"， а он мне "тыкает".
Но делать было нечего.
Наконец они прибыли на воды. Наехало много иностранцев. В числе их была и одна красавица принцесса - ее болезнь состояла в том， что у нее было слишком зоркое зрение， а это ведь не шутка， хоть кого испугает.
Она сразу заметила， что вновь прибывший иностранец совсем непохож на остальных.
- Хоть и говорят， что он приехал сюда ради того， чтобы отрастить себе бороду， но меня-то не проведешь. Я вижу， что он просто-напросто не может отбрасывать тени.
Любопытство не давало ей покоя， и она недолго думая подошла к незнакомцу на прогулке и завязала с ним беседу. Как принцесса， она， не церемонясь， сказала ему：
- Ваша болезнь заключается в том， что вы не можете отбрасывать тени！
- А ваше королевское высочество， должно быть， уже близки к выздоровлению！ - сказала тень. - Я знаю， что вы страдали слишком зорким зрением， а теперь， как видно， исцелились от недуга！ У меня как раз весьма необыкновенная тень. Или вы не заметили особу， которая постоянно следует за мной？ У всех других людей тени обыкновенные， но я вообще враг всего обыкновенного， и как другие одевают своих слуг в ливреи из более тонкого сукна， чем носят сами， так я нарядил свою тень настоящим человеком и， как видите， даже и к ней приставил тень. Все это обходится мне， конечно， недешево， но уж я в таких случаях за расходами не стою！